Меня не пугает крах государства, да и не радует тоже. Меня пугает то место, которое останется после краха. Что делать в этом месте, лишенном экономических, культурных, образовательных перспектив?
Я не уеду, потому что у меня «там» ностальгия. Уехал бы, если бы не было. Но не хочу разделять участь сословий, посчитавших во времена революции, что обойдется. Если дойдет до края, до угрозы жизни, конечно побегу, зная русскую историю и поживший в ней достаточно. Жизнь объемнее, чем ностальгия. Можно десятилетиями засыхать парижским таксистом…
Ненависть охватывает от того, что сотня жадных недоумков все же дотолкали мою страну до точки невозврата. Уровень патологической лжи, выдающегося лицемерия, преступность властей все уровней (в бандитских группировках хороших нет) — способны довести до отчаяния. Нет ответа на вопрос, если власть обрушится, какая придет на ее место? Уверен та же, костюмчик переменит и…
Не понимаю, как можно жить на пять восемьсот. Не понимаю людей, которые живут на эти пять восемьсот!Не понимаю роста патриотизма, когда валится все и разверзлась адская пропасть, куда мы все и прыгаем без раздумий!!! Помните, кто из кавказских лидеров сказал, что любит только ОДНОГО русского. Функция Кавказа точно такая же, как во времена царского казачества — мочить всех кто встанет голодным, или политическим бунтом. Иначе, для чего мы платим им дань? Кто способен крикнуть «пошли вы на х.й?!! И что бы его послушались и испугались и пошли бы?.. Детские иллюзии. Никого нет, тишина…
Следующие три месяца определят судьбу России. Страшно господа-товарищи, страшно… А теперь подготовка к обеду и к ста граммам…
Исход войны и политических беспорядков поистине жесток. Мы просто надеемся, что все окажется не так плохо, как ожидалось…