Изобрел свой собственный магический реализм: романы и рассказы кишат узнаваемыми типами из жизни и эксцентриками; и с теми и с другими творится нечто фантасмагорическое; названия романов — «Русское стаккато — британской матери», «Всякий капитан — примадонна» — не столько объясняют происходящее, сколько еще больше озадачивают.
—Что вы сейчас видите перед собой?
— Я вижу перед собою грязный бокал с остатками вчерашнего красного вина.
— Про что будет ваша следующая книга?
— О моей следующей книге знают другие гораздо больше, чем я. Я же не знаю ничего.
— Кто ваш любимый писатель из ваших современников — и почему?
— У меня нет любимых современных писателей.
— На какую историю можно поймать любого читателя?
— История, которая может заинтересовать почти любого читателя, — это «про то, как нищий, голый, босый взлетает к успеху, богатству, сексу и так же быстро падает, свернув себе, к радости читателя, шею».
— На какого литературного — или даже необязательно литературного — персонажа вы похожи?
— Я похож на верблюда из кинофильма «Джентльмены удачи».
В книгах и должна отображаться наша жизнь.