Реакция народных…

Когда мне было 25 лет, моя пьеса «Школа для эмигрантов» с успехом шла в «Ленкоме»! Я был известен в театральных кругах того времени, как самый молодой профессиональный драматург. Я был крут, но выказывал себя скромником. Надо сказать, что в «Ленкоме» конца 80-ых был потрясающий буфет, лучше любого клуба в будущем. Там собирались великие и я приходил частенько.

При каждом театре есть психически чуть нездоровые зрители-фанаты, которых пускают на представления бесплатно и в буфете в данном случае такого зрителя 25-летнего Вову также привечали. Как-то раз, когда в буфете случаем собрались почти все звезды, обедающие, пьющие эспрессо, просто болтающие, зритель Вова подошел к столику, за которым сидели Олег Янковский, Збруев: Абдулов, Караченцов и, стесняясь, обратился именно ко мне.

— Вы Дмитрий? — спросил он трясущимся голосом.
— Да, это я, — ответил, стараясь выглядеть скромно.
— Я так счастлив, я… — он почти заикался. — Я мечтал с вами познакомиться… Какое же счастье!..
Народные наблюдали за ситуацией.
— Можете ли вы мне написать что-нибудь? — попросил Вова. — Вот у меня и бумага есть! — протянул лист.
— Конечно, — скромно согласился я и исписал почти целый лист пожеланиями Вове. В конце я подписался — красиво и размашисто. Дмитрий Липскеров.

Благоговейно Вова принял дорогой автограф, и долго читал пожелания.
Вдруг на его лице отразилось искреннее недоумение. Он поглядел на меня глазами полными слез.
— Вы — Дмитрий? — капнула слеза.
— Да это я, — совсем скромно.
Народные смотрели уже внимательнее.
И тут произошло ужасное.
— Разве вы не Дмитрий… Не Дмитрий Астрахан?..
Мне уже за 50. Но до сих пор в моих ушах реакция народных. Они ржали в голос, как лошади.