Скромная проза

Если ты вдруг побывал на другой планете или краем глаза увидел инопланетянина, выходящего, выползающего, вытекающего из своего летательного аппарата, можешь быть уверен, что творческий потенциал, которым ты до этого обладал, каким бы мощным он ни был, как бы ты ни жаждал сотворить нечто значимое в области искусств, — все это в секунду испарится, оставив твою голову пустой и никчемной. Все глубинные теории, многолетние исследования и изыскания в епархии человеческой души вдруг покажутся ничтожными и малыми в сравнении с той непостижимостью, которая внезапно открылась, разом перечеркивая прожитую жизнь. Перо отложится, кисть зачерствеет, скрипка рассохнется…

Кто-то ест яблоко.

Небольшой чемодан в руке, и при каждом шаге на плечах подпрыгивают волосы. Они чистые и расчесанные. Свежие хлопчатобумажные трусы. Не потею, ничто не натирает, шаг свободен и легок. В чемодане запасной комплект белья, синие джинсы, опасная бритва, привыкшая к шее, пачка бумаги для пишущей машинки, большие белые таблетки аспирина… Во внутреннем кармане пальто — бумажник с деньгами и презервативом. Старый, хорошо начищенный браунинг с шестью патронами чуть оттопыривает карман… Щеки в однодневной щетине и сливаются с серым, ненастным днем.
Ненастные дни выползают в сентябре часто. Они неприятны и влажны, как тряпка, снятая со лба только что умершего отца… Нужно быть Пушкиным, чтобы любить осень с ее промозглыми дождями, с бесконечной грязью на российских дорогах…